Сергей Соловьёв, Дмитрий Субботин

Теперь скептики никого не удивляют. Всем давно известно, что у нас в стране все плохо, и грех по этому поводу не скорчить кислой рожи. Не менее давно известно, что изменить все равно ничего нельзя, и потому грех не пожить в свое удовольствие, показывая язык направо и налево. Сегодня такую позицию считают независимой.

В основе подобной «независимости» лежит явление, получившее в народе меткое название — «пофигизм». Его-то у нас и принимают за скепсис, причем как обыватели, так и большинство интеллектуалов. Они вводят в заблуждение самих себя и друг друга: на самом деле пофигизм, который они так лелеют, и конформизм, которого они так старательно пытаются избежать, — близнецы-братья. В результате вместо подлинной свободы они получают лишь ее иллюзию. Разоблачение этой и других иллюзий, становящихся все более навязчивыми, — в этом и заключается настоящий скепсис, в этом и состоит главнейший принцип нашего журнала.

Мы понимаем скепсис в широком смысле: как конструктивное сомнение, как основу любых форм рационализма и, прежде всего, научного знания. С критики царящих в науке и обществе догм начинается любая теория, чей автор всерьез планирует сказать новое слово. Скепсис — это то, что объединяет всех ученых, всех философов, даже если они занимают противоположные научные или политические позиции: Платон и Аристотель, Ньютон и Эйнштейн, Маркс и Ницше — исключений вы не найдете. «Критика критической критики» — первейшая задача ученого, какое бы отторжение у него не вызывало марксистское происхождение этого лозунга. И эта же задача встает перед любым человеком, желающим независимо мыслить.

Сейчас, объявив себя сторонниками строгого рационализма, вряд ли можно рассчитывать на популярность в интеллектуальных кругах. И может показаться, что на еще более холодный прием обречены люди, объявляющие свое издание научно-просветительским. Идею просвещения в наши дни модно и выгодно отождествлять с навязыванием своих взглядов, официозным советским марксизмом, чуть ли не с тоталитаризмом. В современном обществе, пронизанном идеологическими мифами, критика рационализма считается хорошим тоном. Ею занимаются и те, кто навязывает мифы «для бедных» (например, древнюю троицу «православие, самодержавие и народность»), и те, кто придерживается более «просвещенных» постмодернистских версий иррационализма. Сколько-нибудь помешать этому может лишь тренированное критическое мышление, то есть мышление скептика.
* * *

Скорее всего, уважаемый читатель, вы уже знакомы хотя бы с некоторыми российскими интеллектуальными журналами. Естественно, возникает вопрос: чем «Скепсис» отличается от подобных проектов? Но в том-то все и дело, что других таких проектов как раз и нет. Есть журналы постмодернистские, где можно найти массу забавных интеллектуальных вывертов, правда, довольно натужных по сравнению с западными оригиналами. Есть журналы, в которых постоянно рассуждают о «соборности», о «манихейских корнях большевизма», о «философских прозрениях почвенников» и прочих столь же актуальных предметах, — одно влиятельнейшее философское издание пробавляется ими уже не первый год. И есть третий тип журналов, к которому мы относимся с гораздо большим уважением, чем к двум предыдущим. Это, в первую очередь, «Логос» и «Новое литературное обозрение», где постоянно появляются тонкие аналитические тексты и замечательные переводы. Но очень обидно, что почти все эти материалы доступны только узкому кругу посвященных, которые только и могут оценить всю их значимость. Эта же ограниченность преследует еще несколько очень сильных проектов. Научно-просветительская ниша остается практически пустой. Пришло время ее хоть чем-нибудь заполнить. Мы очень хорошо понимаем сложность, даже почти безнадежность этой задачи. «Бывают эпохи, когда и просветительство остается заботой столь немногих, что их деятельность кажется эсотерической причудой». Это слова М.Л. Гаспарова; и точнее про нас и про наше время не скажешь.

Просветительский журнал в таких условиях просто вынужден быть агрессивным и выбирать самые опасные темы. В том числе и политические. Для нас очевидно, что деградация образовательной системы, угроза свободе совести, кризис гуманитарных наук и популярность шарлатанов, объявляющих себя учеными-естественниками, — это проблемы, имеющие право называться политическими в гораздо большей степени, чем возня политиканов у властных кормушек. Попытку поставить непреодолимый барьер между социальными науками и политикой мы считаем опасным заблуждением, если не сознательной попыткой идеологического обмана.

Отсюда основные темы журнала: попытки найти выход из тупика, в котором оказались гуманитарные науки; атеистический взгляд на религиозную пропаганду и создание новой православно-националистической идеологии; анализ ситуации в российском образовании: от подгонки под рыночные стандарты до клерикализации. Невозможно пройти и мимо масштабных социальных изменений, получивших расплывчатое название «глобализации», и мимо тех форм, которые они принимают в России. Тематика оказывается очень широкой, но это как раз те вопросы, где научный скепсис крайне необходим.

Конечно, разговор на все заявленные темы невозможен без жестких полемических столкновений — и мы стремимся быть открытыми для критики. Выступление любого сильного оппонента только приветствуется, более того, для дискуссий предназначена специальная рубрика — «Поле брани». Конечно, мы рады не только критике, но и поддержке единомышленников, тех бойцов, которые смогут выступить на нашей стороне.

И, наконец, последнее, но, быть может, самое важное: кого мы, «эсотерики», хотели бы видеть нашими читателями? В первую очередь, конечно же, молодежь: от старшеклассников до ученых. Мы стремимся увеличить число скептиков среди молодых, так как положение в нашем образовании таково, что только скептики, люди с критическим мышлением, могут стать действительно образованными людьми. Нельзя не заметить, что молодежи в современной России катастрофически не повезло. До смешного буквально повторяется ситуация, о которой еще в середине XIX века писал Александр Герцен:

«За будущность науки нечего бояться. Но жаль поколение, которое, имея, если не совершенное освещение дня, то, наверное, утреннюю зарю, — страдает во тьме или тешится пустяками от того, что стоит спиной к востоку. За что изъяты стремящиеся от блага обоих миров: прошедшего, умершего, вызываемого ими иногда, но являющегося в саване, и настоящего, для них не родившегося?».

Мы, вероятно, не можем надеяться исполнить ту великую роль, которую более ста лет назад в сходной ситуации сыграл Герцен, но постараемся сделать то немногое, что в наших силах.

http://scepsis.ru/library/id_297.html